— Слыхал. Но не видал.

— Вот и хорошо, спокойней спать будешь. Но недолго. Потому что копии нам уже переслали. В общем, когда этого хмыря взяли за жабры, выяснилось, что заказы он делал по «паутинке». Сайтик был один. Хостился в Нигерии. Вот на нем все эти дела и предлагались. Желающие могли заказать фильм с детьми. На любой вкус — что хочешь, то и получишь. Все эксклюзивно. Сначала брали по десять штук за кассету. Потом, когда раскрутились — до двадцати дошло. Потом сайт был закрыт, все концы обрубили. Работать стали уже напрямую, по рекомендациям. Система простая. Раз в месяц постоянным клиентам пишут на е-майл и спрашивают, не надо ли чего? Те делают заказ. Или себе, или знакомым уродам. Причем имеют за это комиссию. Представляешь? Маркетологи гребаные. В духе времени идут.

Олег напряженно слушал, боясь пропустить даже слово.

— Так как же они на нас-то вышли?

— А очень просто. Выяснилось, что кассеты свои он получал из России. Причем все отправления шли из разных городов. Владимир, Калуга, Питер, Тверь. Ясно, что следы путали. Насчет связи — тоже глухо. Берут бесплатный адрес где-нибудь на land.ru, а подключаются через Интернет-кафе. Их сейчас как собак нерезанных. Отловить невозможно. В общем, по Интерполу прислали в центр копии кассет. А там уже давно наши ориентировочки лежали. Ну вот и узнали девчонок на видео. Всех четверых.

— Понятно. А как они деньги-то переводили?

— Тоже не проблема. На подставное лицо где угодно открывался счетик. Ровно на месяц. Это у них видно циклы такие. Менструальные. Соберут бабки за партию кассет, и тут же хана, счет закрыт, концы в воду. Получатель — пешка, вообще не при делах. Если его и взять, без толку, ничего не скажет.

— А контакты проследить?

— Нельзя рисковать. Наверняка они страхуются. Если что — сразу на дно залягут. Ищи тогда ветра в поле! Наше главное преимущество — они пока не знают, что началась охота.

Шевчук озадаченно потер нос.

— И чего ж надумали?

— Подожди, сначала посмотришь кой-чего. Закрой дверь на ключ.

Полковник подошел к сейфу и сморщившись достал из него кассету. — Одной пока хватит. На других почти то же самое. — С этими словами он вставил ее в видак и включил телевизор. — Зрелище не для слабонервных. Ты смотри, а я покурю, мне одного раза хватило. Только звук потише, а то услышат еще…

На экране засветились первые кадры. Хорошенькая девочка лет двенадцати стояла посреди какой-то полутемной комнаты без окон — явно подвального типа. Одетая в короткое белое платьице, она испуганно озиралась по сторонам. Кто-то, находящийся за кадром, видимо сделал ей знак. Девчонка вымученно заулыбалась, затем подняла ручки и стала медленно кружиться, изображая танец. Было видно, как ей страшно. Из глаз потекли слезы, при каждом повороте она бросала умоляющие взгляды куда-то за камеру. Все это действо сопровождалось плавной лирической музыкой.

В кадре появились двое здоровенных мужиков, одетых во все черное. На головы были натянуты жуткие колпаки, словно скопированные со средневековых палачей. С минуту они молча позировали, кланяясь и разводя в стороны руки. Затем медленно подошли к несчастной девчушке. Та сразу перестала улыбаться и разревелась.

— Не надо, дяденьки, не надо! Пожалуйста! Отпустите меня! Пожалуйста…

Один из палачей схватил ее за волосы и швырнул на пол. Сильно ударившись, она сжалась в комок и замерла, зажмурив глаза. Они стали не торопясь срывать с ребенка одежду. Отчетливо слышался треск разрываемой материи. Камера сделала наезд, затем полный круг, показывая во всех подробностях обнаженное тельце. Дальше началось совершенно мерзкое…

Стиснув зубы от жалости и отвращения, Олег смотрел, как двое амбалов остервенело насиловали и пытали свою жертву. Зрелище было настолько жуткое, что он с трудом удерживался, чтобы не нажать «стоп». Понимая однако, что все это часть его работы и является официальным «вещдоком», он впился глазами в черные фигуры, стараясь «зацепить» какие-нибудь характерные признаки, которые помогут потом при опознании. К сожалению, садисты вели себя осторожно и не произнесли ни единого звука, даже кончали молча. Руки их были закрыты резиновыми перчатками.

Наконец подуставшие мужики поднялись на ноги. Под ними лежало истерзанное окровавленное тело, покрытое огромными синяками и ссадинами, а также ожогами. Девочка была без сознания. Из приоткрытого рта вырывались какие-то хрипы и стоны. Палачи вновь картинно развели руками и поклонились в камеру.

— Все, что ли? Мочи больше нет.

Протасов бросил взгляд на экран. — Если бы! Сейчас самая жуть начнется. Потерпи уж, Олег. Тебе это надо знать, пригодится.

Глубоко вздохнув, Шевчук снова уткнулся в экран.

Тем временем в руках палачей уже появились огромные тесаки-мачете. Один из них наклонился над бесчувственной жертвой и покачал головой. Второй отошел за кадр и тут же вернулся с флаконом нашатыря. Зажав рот девочки ладонью, он поднес пузырек к ее носу. Та вздрогнула и замотала головой, приходя в чувство. Глаза ее открылись. Она с ужасом уставилась на черный колпак палача. Оба изувера вновь посмотрели куда-то мимо камеры. И, видимо получив «добро», разом взмахнули своими ножами…

Глава 3

Вернувшись домой, Олег быстро сбросил ботинки в прихожей и прошел в комнату. Восьмилетний Сашка оторвался от своей «плэйстейшн» и радостно посмотрел на папку.

— Приветик! Как дела?

Он задумчиво потрепал сынишку по плечу.

— Как сажа бела… Всех пострелял?

— Почти всех. На восьмой уровень вышел.

— Молодцом. Так держать.

С кухни выглянула жена. Ее руки были перепачканы мукой.

— Какие новости?

— Свинья опоросилась в волости.

— Понятно. А я пельмешек стряпаю. Только тебе не дам.

— Что так?

— А ты своими шуточками сыт будешь. — Она улыбаясь смотрела на озабоченного мужа. — Что какой смурной? Раз ничего не говоришь, значит опять напряг на работе. Так ведь? — Она подошла поближе и прижалась своей маленькой грудью. — А ну-ка поцелуй! А то кормить не буду.

Олег не мог сдержать улыбки. Обхватив жену за тонкую талию, он с силой притиснул ее к себе.

— Ох, Иришка, ни в чем тебе отказу нет!

Ее красивые глаза заискрились от удовольствия. Спрятав руки за спину, чтоб не запачкать супруга, она запрокинула голову и вытянула губки. — Давай, Олежка, я так соскучилась…

Отпустив наконец жену доделывать пельмешки, Олег прошел в спальню, переоделся и устало прилег на диване. С наслаждением потянулся и, прикрыв глаза, стал вспоминать сегодняшний день. В голову тут же полезли кошмарные картины. Изуродованное лицо девчушки, хрипящей в предсмертной агонии. И жуткие колпаки палачей, кромсающих на куски живую плоть…

— О-й-й-е!

Он резко сел и замотал головой, словно пытаясь вытрясти из нее всю эту мерзость. — Ну выродки! Придет и ваш черед, завизжите как свиньи на бойне. Лично буду…

Сразу после того нелегкого просмотра Протасов вытащил кассету из видака и спрятал в сейф.

— Никто не должен знать. Все слишком серьезно. Не дай бог утечка будет, нас всех поснимают, выгонят и никуда больше не пустят. Теперь насчет тебя. Сам понимаешь, я тебе неспроста все это дерьмо показывал. Теперь ты в полных курсах, что с детишками делают.

— Спасибо, Геннадий Петрович, я оценил.

Полковник строго посмотрел на Шевчука.

— Ты не ерничай! Не до шуток. Дело взято под контроль генпрокуратурой. Так что лопухнуться нам права не дано. А теперь слушай план. Судя по числу похищенных, у них этих киношек с сотню накопилось, не меньше. А если добавить сюда неучтенную беспризорщину… еще столько же. Почти два года работают, конвейер прямо. Представляшь, сколько «товара» зазря пропадает?

— Да уж, представляю.

— Вот мы и попробуем сыграть на их жадности. Когда этому хмырю канадскому в последний раз писали, он им как бы предложение сделал. Типа, есть возможность больших продаж, клиентов нашел кучу. Поэтому он может выкупить сразу полста кассет. Скидка на опт — пятьдесят процентов. Разумеется, ему хотелось бы их посмотреть сначала. А как? Способ один — он едет сюда, туристом, встречается с кем надо, смотрит все эти дела. Ну а дальше — дело техники. Потому что этим «канадцем» будешь ты, Шевчук.